Папа Сикст IV. Девять символов, зашифрованных в «Сикстинской мадонне Папа Сикст IV

Правление Сикста IV можно охарактеризовать двумя основными чертами: энергия и бесстыдство. Его действия привели, пожалуй, к несколько противоречивому результату. С одной стороны, политические позиции церкви укрепились - в том, что касается материального могущества; с другой стороны - немного было в истории случаев, когда авторитет духовенства падал столь низко, и притом вполне заслуженно, как в период правления Сикста IV. Свою неразборчивость он оправдывал старым принципом «Similia similibus carantur» . Нельзя сказать, что такое объяснение удовлетворяло всех современников, но все же политика нового папы оказалась довольно результативной - в том смысле, что ему удалось достичь большинства поставленных целей.

Сикст IV надел тиару в очень неспокойное для Святейшего престола время, когда могущество католической церкви заметно поколебалось. В 1453 году Стефано Поркаро возглавил восстание против папской власти, и оно едва не увенчалось успехом. А страстные речи и памфлеты образованного и бесстрашного Лоренцо Валлы вдохновляли итальянцев на новые акты неповиновения.

Мессер Валла, талантливый переводчик Гомера, Геродота и Фукидида, внес огромный вклад в дело приобщения своих современников к философскому и литературному наследию античного мира. Служба у короля Альфонсо Арагонского, при дворе которого он находился с 1453 года, обеспечивала ему достаточно независимое положение, чтобы делать самые отчаянные - с точки зрения Ватикана - заявления; каждое из них стоило бы ученому жизни, окажись он тогда в Риме. Долгие годы изучения классических древностей выработали у Лоренцо куда более определенные взгляды на нормы права и добродетели, чем у большинства окружавших его людей, а также научили четко и образно выражать свои мысли. Гусиное перо в руке подобного человека было опаснее тысячи стальных мечей, и преемники св. Петра очень скоро убедились в этом.

Одинаково хорошо ориентируясь как в Писании, так и в римском праве, Лоренцо Валла не уставал доказывать греховность и противоестественность соединения в одних руках духовной и светской властей. Он требовал секуляризации, то есть отчуждения церковных земель в пользу итальянских государств, и утверждал, что политическая деятельность несовместима со служением Богу. Легко догадаться, какие чувства вызывали такие заявления у папы и кардиналов. «Ut Papa tantum Vicarius Christi sit, at non etiam Caesari» , - писал Лоренцо, и раздражение Святейшего престола от подобных пассажей бывало тем сильнее, чем труднее было подыскать возражения. Неугомонный историк выпустил книгу «О подложном даре Константина», в которой доказывал - и совершенно справедливо, - что первый император-христианин никогда не имел ни возможности, ни желания отдавать Рим под власть папы. Утверждение о том, что этот важнейший для католической церкви документ - позднейшая подделка, сопровождалось обличением коррупции, пронизавшей сверху донизу все римское духовенство.

Арагонское королевство - не Рим, но католическая церковь при всех своих внутренних сварах все же оставалась единой, и покушение на ее основы не осталось для мессера Лоренцо без последствий. Он попал в тюрьму инквизиции, и лишь вмешательство короля Альфонсо спасло его от костра.

После такого урока Валла на время присмирел, но брошенные им обвинения прогремели по всей Европе. Никогда еще положение мировой церкви не было в политическом смысле столь шатким, и очень возможно, что лишь беспринципный Сикст IV спас ее от окончательного поражения в борьбе со свободолюбивыми патрицианскими родами.

Его избрание осуществилось благодаря разветвленной системе подкупа, в основном в форме симонии, и та же симония дала Сиксту IV средства для борьбы с противниками и хулителями папской власти. Современники не питали на этот счет никаких иллюзий. В своей «Повести о горьком времени» («De calamitatibus Temporum») Баттиста Мантовано пишет, что «продажность при нем превосходила всякое обыкновение, и предметом торговли стало все, начиная с кардинальского звания и кончая мельчайшими дозволениями».

Можно было бы найти некоторое моральное оправдание таким действиям, если бы полученные средства направлялись только на общецерковные нужды, но, увы! - обнаружив надежный и неиссякаемый источник дохода, Сикст IV черпал из него и для своих личных нужд.

Непотизм в то время также достиг небывалых ранее высот. Предметом постоянной заботы нового папы стали четверо «племянников» (по крайней мере двое из них, Пьеро и Джироламо Риарио, повсеместно считались его сыновьями).

Двадцатилетний Пьеро был простым монахом ордена миноритов, когда его отец занял трон св. Петра. Не прошло и года, как безвестный брат-минорит стал патриархом Константинопольским и одновременно кардиналом св. Сикста, с годовым доходом в 60000 флоринов.

Кардинал Амманати, уже знакомый нам участник сиенского празднества, упоминает в письме к Франческо Гонзаге, что «роскошь, коей окружил себя кардинал Риарио, превосходит все, чего когда-либо достигали наши предшественники и что когда-либо смогут вообразить потомки». К этому мнению присоединяется и Макиавелли; в его «Истории Флоренции» мы обнаруживаем несколько строк, посвященных Риарио. Хотя сам Макиавелли был склонен скорее хвалить, чем осуждать людей, он с явным неодобрением пишет о кардинале, который, «будучи рожден и воспитан в низком звании, стал проявлять безудержное честолюбие, едва успев надеть красную шляпу. По слухам, даже возможный понтификат не казался ему достаточной наградой. А праздник, устроенный им в Риме, сделал бы честь любому королю - затраты на украшение города и народные увеселения составили 20000 флоринов».

В 1474 году Риарио посетил Венецию, а затем Милан, где вступил в секретные переговоры с герцогом Галеаццо Мариа. Их замыслы, как впоследствии стало известно, включали создание Ломбардского королевства под властью Галеаццо; в случае успеха новый король должен был дать кардиналу войско для похода на Рим и захвата папского трона.

Неизвестно, в какой мере Сикст IV успел проведать о сыновних интригах. Но политическая борьба в Италии, переплетение и столкновение интересов различных городов и королевств было слишком сложным и бурным, чтобы честолюбивые планы Риарио могли иметь какие-нибудь последствия, кроме озлобления и беспокойства соседей. Не обладая ни дипломатическим талантом, ни реальной властью, он строил замки на песке. Не позаботившись о соблюдении тайны, он подписал себе приговор. Вскоре после возвращения в Рим, в январе 1474 года, кардинал св. Сикста скончался «от злоупотребления излишествами». По всеобщему убеждению, Риарио был отравлен венецианцами.

Его брат Джироламо вел себя скромнее. Не будучи возведенным в духовный сан, он решил укрепить свое положение женитьбой. Его супругой стала Катерина Сфорца, дочь того же миланского герцога Галеаццо. Препятствий для свадьбы не было, а к приданому юной красавицы - богатому городу - его святейшество, не желавший уступить герцогу в щедрости, присоединил свой дар - город Форли.

Но единственным из четырех «племянников», сумевшим оставить заметный след в истории не только из-за высокого родства, но и благодаря личным качествам, стал Джулиано делла Ровере; любопытно, что даже всеведущая молва никогда не причисляла его к сыновьям Сикста IV. Избрав духовную карьеру, он был вскоре возведен в достоинство кардинала Сан-Пьетро-ди-Винколи; а через тридцать два года, уже под именем Юлия II, ему предстояло прославиться в качестве одного из самых энергичных и воинственных пап в истории римской церкви.

А как же в это время обстояли дела нашего героя - кардинала Борджа? Его позиции в конклаве укреплялись, и влияние росло; он вновь сумел доказать свою необходимость. Как и в случае с Пием II, его голос - наравне с голосами Орсини и Гонзаго, членами знатнейших родов Италии, - сыграл решающую роль на выборах. Правда, услуга была не бескорыстной: новый папа щедро расплатился за проявленную на соборе лояльность. Богатое и цветущее аббатство Субиако стало лишь первым знаком его благодарности Борджа. К этому же времени относятся первые упоминания о связи кардинала Родриго с Джованной де Катанеи.

О происхождении этой женщины ничего не известно. Позднейшие историки и писатели считали ее римлянкой, но для такого утверждения нет, в сущности, никаких оснований - фамилия Катанеи часто встречается во многих областях Италии. Внешность и душевные качества Джованны также не нашли отражения ни на холсте, ни на бумаге, но, зная избалованный вкус Борджа и его возможности по части выбора возлюбленных, можно сказать наверняка, что она была очень красива и, по крайней мере, достаточно умна, чтобы не наскучить кардиналу. В общем, единственное исторически достоверное свидетельство о ней, сохранившееся до наших времен, - надгробие в церкви Санта-Мария дель Пополо. Надпись на камне позволяет установить, что Джованна (или, как ее называли римляне, Ваноцца) Катанеи родилась тринадцатого июля 1442 года; значит, к началу понтификата Сикста IV ей исполнилось тридцать лет. Этой женщине предстояло стать матерью главного героя нашей книги - Чезаре Борджа.

Следует сказать, что происхождение Чезаре не раз вызывало споры среди историков. Два хрониста, Инфессура и Гвиччардини, упоминают о попытках Родриго - уже после занятия папского трона - объявить отцом Чезаре некоего Доменико д"Ариньяно, человека, за которого он будто бы собирался выдать замуж свою любовницу. Основание для такой версии давал существовавший тогда запрет незаконнорожденным занимать высшие должности в церковной иерархии - Чезаре, не признанный собственным отцом, не смог бы впоследствии стать кардиналом. В действительности же в данном случае никакой проблемы с отцовством не возникало. Во-первых, уже в 1480 году Сикст IV, не забывший услуги Родриго Борджа, специальной буллой от первого октября освободил малолетнего Чезаре от необходимости доказывать законность своего происхождения. А во-вторых, установление номинального отцовства, пожелай этого его преосвященство, не составило бы никакого труда, поскольку у прекрасной Ваноццы имелся законный муж - Джордже делла Кроче, секретарь папской канцелярии. Супруги жили в доме на площади Пиццо-ди-Мерло, нынешней Сфорца-Чезарини, неподалеку от дворца вице-канцлера.

Миланец делла Кроче был, по-видимому, вполне заурядной личностью и не испытывал особых неудобств из-за двусмысленности своего положения. Точная дата его свадьбы с Джованной неизвестна, но трудно согласиться с не раз высказывавшимся мнением, что брак этот устроил сам кардинал Борджа ради сокрытия своих отношений с молодой женщиной. Как мы уже видели, прелат-обольститель совершенно не заботился о соблюдении тайны или хотя бы маскировке своих развлечений и удовольствий. А ведь самые незначительные усилия, немного лицемерия и осторожности - и острословы потеряли бы возможность болтать о кардинальских проказах на всех перекрестках Рима. Так что протекция, оказанная мужу Ваноццы - Борджа поместил его на должность, по тем временам весьма выгодную, - объяснялась, надо полагать, не своекорыстными мотивами; это была всего лишь презрительная щедрость вельможи к покорному плебею.

В 1447 и 1476 годах Ваноцца подарила Родриго двух сыновей: Чезаре, главного героя нашего повествования, и Джованни, будущих герцогов Валентино и Гандийского, а в 1479 году - дочь, Лукрецию Борджа.

Сейчас трудно установить с полной определенностью, кто из братьев родился первым - имеющиеся свидетельства, в основном косвенного характера, нередко противоречат друг другу. Все же в большинстве документов старшим братом называется Чезаре; с этим согласуется и упомянутая надгробная надпись, где в числе детей Джованны именно он упомянут первым.

А беспокойное правление Сикста IV вступило тем временем в новый этап: честолюбие и жадность папы ввергли в пучину войны чуть ли не всю Италию. Неизвестно, насколько далеко простирались его замыслы, но, во всяком случае, они включали захват центральной области страны - Романьи; и вот войска под командованием Джулиано делла Ровере осадили Читта-ди-Кастелло. На помощь осажденным пришла Флоренция - дальновидный Лоренцо Медичи, хорошо знавший бывшего генерала ордена св. Франциска, понимал, что покорение Романьи станет лишь прологом к дальнейшим завоеваниям.

Папа решил подавить зло в зародыше, и к братьям Медичи были подосланы наемные убийцы. Но покушение не достигло поставленной цели: хотя пронзенный кинжалом Джулиано Медичи истек кровью, старший брат сумел отбиться и спастись, получив незначительные ранения. Теперь флорентийцы еще теснее сплотились вокруг Лоренцо Великолепного.

Оставался единственно возможный вариант действий - открытая война. Сикст IV наложил интердикт на непокорный город, и это послужило сигналом к общеитальянской сваре. Венеция и Милан встали на сторону флорентийцев - при этом, разумеется, каждый из городов сражался за собственные интересы, удовлетворить которые можно было лишь за счет соперников. После нескольких стычек в 1480 году стороны заключили перемирие, но через три месяца папа снова начал военные действия против Флоренции, и вся страна превратилась в бурлящий котел. Венеция сочла, что настал удобный момент для захвата новых владений на континенте, и, придравшись к ничтожному предлогу, объявила войну герцогу Феррарскому. К ней присоединились Генуя и мелкие княжества центральной Италии. Феррара оказалась зажатой врагами с востока и с запада, но Флоренция, Мантуя, Болонья и Неаполь, образовав мощную коалицию, двинулись к ней на помощь. Наемные отряды Венеции блокировали Феррару, надеясь, что голод быстро вынудит защитников города сдаться; на севере шли бои между войсками Генуи и Милана, а в центральной части страны папские гвардейцы отражали атаки неаполитанцев, пытавшихся пробиться на помощь осажденной Ферраре.

Сикст IV не ожидал такого развития событий. Стратегическая обстановка требовала немедленных действий, но вражда с Флоренцией уже отошла на второй план - главным противником отныне стала Венеция, усиления которой боялись решительно все. И если на западе взаимные притязания Генуи и Милана как-то уравновешивали друг друга, то появление в восточной части нового анклава вокруг богатой и алчной купеческой республики не сулило покоя в будущем ни одному из итальянских государств, в том числе и Ватикану. Осознав это, Сикст заключил союз с Неаполитанским королевством и разрешил его войскам проход через Папскую область. Теперь продовольствие беспрепятственно доставлялось в Феррару с юга, и осада потеряла всякий смысл. Более разумный политик, вероятно, ограничился бы этим и подождал дальнейшего развития событий, но Сикст IV, увлекаемый своим темпераментом, проклял Венецию и призвал к походу против нее все итальянские государства. Котел забурлил снова, и беспорядочные военные действия, не приносившие уже никому никакой выгоды, продолжались до середины 1484 года - лишь к этому сроку, устав воевать, города заключили мир, и вражеские армии отошли от Феррары.

Мирный договор, подписанный в Баньоле в августе того же года, стал в буквальном смысле причиной смерти Сикста, умершего, как ни прискорбно это признавать, от злости. Ознакомившись со статьями Баньольского трактата, папа пришел в неописуемую ярость, крича, что никогда не согласится со столь унизительными условиями. Его старое сердце не выдержало, и на следующий день, двенадцатого августа 1484 года, Рим узнал о кончине Сикста IV.

Не подлежит сомнению, что духовный авторитет католической церкви сильно пострадал за время его правления. А вот политическое могущество Ватикана скорее возросло - этому способствовала воинственность бывшего францисканца, а также обильные, хотя и небезгрешные, доходы, обогатившие при нем церковную казну. Имя Сикста IV, жадного, честолюбивого и безнадежно погрязшего в мирских заботах, оказалось увековеченным лишь благодаря постройке Сикстинской капеллы, над украшением которой потрудились лучшие живописцы Тосканы - Александро Филипепи (Боттичелли), Пьетро Ваннуччи (Перуджино) и Доменико ди Томмазо Бигорди (Гирландайо). Но подлинно неповторимую красоту капелла приобрела уже позднее, при Юлии II - усилиями титанического гения Микеланджело.

А семья кардинала Борджа в начале восьмидесятых годов приносила своему неофициальному главе то радости, то горе. В 1481 году Ваноцца родила третьего сына - Жофре ; а полугодом позже умер двадцатидвухлетний Педро Луис, сын неизвестной женщины, уже помолвленный с принцессой Марией Арагонской. В январе 1482 года состоялась свадьба пятнадцатилетней Хироламы Борджа с Джованни Андреа Чезарини, отпрыском одного из знатнейших патрицианских родов Рима. Этот брак укрепил давнюю дружбу между двумя семействами, но молодым супругам суждено было трагически краткое счастье: оба скончались от неведомой болезни меньше чем через год.

Сведения о жизни Чезаре, относящиеся к тому же периоду, мы черпаем, в основном, из папских булл, предоставляющих маленькому Борджа одну синекуру за другой: в июле 1482 года ему пожалованы доходы с монастыря в Валенсии; в следующем месяце семилетний мальчик получает должности папского нотариуса и полномочия каноника Валенсии. В апреле 1484 года он назначен пробстом Альбы, в сентябре - казначеем картахенской церкви. Но юный Чезаре отнюдь не изнывал под гнетом множества ответственных должностей; он мирно и весело жил со своими братьями под материнским кровом, в доме на площади Пиццо-ди-Мерло.

Кардиналу Борджа шел пятьдесят третий год, и он находился в расцвете душевных сил, могущества и богатства. Отменное здоровье не изменяло ему во многом благодаря выработанной с юности привычке к простоте и умеренности… но только в пище; еда - это, пожалуй, единственная область, в которой вкусы кардинала совпадали с евангельскими заветами. Во всем остальном домашний быт Родриго де Борджа блистал королевской роскошью. Многочисленные доходные аббатства в Испании и Италии, три епископства (в Валенсии, Порту и Картахене), а также высшие церковные должности, включая вице-канцлерскую, - все это обеспечивало ему заслуженную репутацию одного из богатейших вельмож Рима. Рассказы о его драгоценной утвари, жемчугах и золотых безделушках, о его редкостной библиотеке передавались из уст в уста. Впрочем, библиотека служила предметом восхищения скорее гостей, чем самого хозяина, - кардинал обладал слишком деятельной натурой, чтобы уделять значительное время книгам. Вольтерра, встречавшийся с Борджа в 1486 году, отзывался о нем в одном из писем так: «…Это человек дальновидный и разносторонне одаренный; речь его изящна и занимательна для собеседника, ибо природный ум возмещает его преосвященству не очень глубокую начитанность. Свойственна ему также несравненная ловкость в обделывании всех затеянных дел…»

В тот год умер Джордже делла Кроче. Ваноцца недолго оставалась вдовой - уже через три месяца она обвенчалась с неким мантуанцем по имени Карло Канале. Бывший секретарь кардинала Гонзаги, он переселился в Рим после смерти своего господина.

Как видно из брачного договора, постаревшая любовница Родриго де Борджа была уже достаточно обеспеченной женщиной: помимо собственного дома, ей принадлежало цветущее поместье в Субурре и небольшая гостиница в Риме.

Второе замужество Джованны подвело окончательную черту в ее отношениях с кардиналом. С этого момента дети дона Родриго - Лукреция и Жофре - покинули материнский дом и перебрались во дворец на Монте-Джордано: отныне синьора Адриана Орсини, вдова Лодовико Орсини и кума кардинала Борджа, должна была заняться их воспитанием. Им предстояло делить кров с сыном Адрианы - Орсо, недавно помолвленным с одной из прелестнейших девушек Италии - Джулией Фарнезе.

Красота Джулии снискала ей прозвище «La Bella» ; все римляне восхищались ею. Впоследствии она послужила моделью для двух знаменитых художников. Кисть Пинтуриккьо запечатлела ее на полотне в образе «Мадонны в башне», а резец Гульельмо делла Порта - в мраморе, в виде аллегорической статуи Правды, на надгробии ее брата Алессандро Фарнезе (будущего папы Павла III). Джулия часто бывала в доме Адрианы Орсини, и здесь ее впервые увидел Родриго де Борджа. Никого из современников эта золотоволосая красавица не могла оставить равнодушным - и 56-летний кардинал влюбился в шестнадцатилетнюю девушку. Он умел желать и умел добиваться желаемого - сразу после свадьбы с молодым Орсини «Giulia la Bella» стала любовницей кардинала. Этим и объясняется стремительный взлет рода Фарнезе в конце XV века - влияние и поддержка всемогущего Борджа вскоре доставили кардинальский пурпур красивому и легкомысленному брату Джулии. Пройдут годы, и под именем Павла III он станет архипастырем католического мира; впрочем, надо заметить, что это послужит лишь славе его семьи, но отнюдь не славе церкви.

В 1490 году из детей Джованны де Катанеи в Риме жила только Лукреция. Джованни Борджа отбыл в Испанию, где ему предстояло вступить во владение герцогством Гандия - наследством умершего Педро Луиса. А пятнадцатилетний Чезаре изучал древние языки и ораторское искусство в университете Перуджи, причем, если верить восторженным отзывам Паоло Помпилио, уже тогда выказывал столь выдающиеся способности, что окружающие называли его красой и надеждой рода Борджа. Через год он продолжил обучение в Пизанском университете. Высокородного студента всюду сопровождал испанский дворянин Джованни (Хуан) Бера; впоследствии дон Родриго доставит кардинальский сан и ему, в благодарность за заботу о сыне.

Чезаре, конечно, готовили к духовной карьере, и знаменитейшие профессора Италии посвящали его во все тонкости канонического права. Он вел блестящую жизнь, но учился прилежно. Впрочем, наградой за академические успехи для него были не надежды на признание в будущем, как у других студентов, а вещи куда более реальные и внушительные: еще слушая лекции в Пизе, Чезаре узнал о новых должностях, добытых ему отцом: генерального нотариуса церкви и епископа Памплонского. Новоиспеченный семнадцатилетний епископ, с детства привыкший к золотому дождю сыпавшихся на него синекур, поблагодарил его преосвященство и вернулся к занятиям.

А что происходило в то время в Вечном городе? Как мы помним, Сикст IV скончался в 1484 году, а смерть папы, как бывало почти всегда, вызвала в Риме немалые беспорядки. Толпа ворвалась во дворец Риарио и разграбила его; Джироламо, «племянник» - в действительности сын - покойного, вооружив своих сторонников и слуг, пробился к замку св. Ангела и засел там.

Отряды Орсини и Колонна обложили замок, и город захлестнула волна насилия, резни и мелких междоусобиц. Спешно собравшаяся Святейшая коллегия потребовала, чтобы Джироламо сдал захваченные укрепления, распустил свое войско и покинул Рим. Не желая навлекать на себя гнев будущего папы, кем бы он ни был, Риарио подчинился решению кардиналов, сдался и благополучно вернулся в Имолу.

Восстановив хотя бы видимость порядка в городе, коллегия приступила к голосованию, и большинство голосов получил кардинал Мольфеттский Джованни Баттиста Чибо, родом из Генуи; после интронизации он принял имя Иннокентия VIII. Разумеется, выборы и на этот раз не обошлись без подкупа. Так, арагонский кардинал, брат неаполитанского короля, и кардинал Асканио Сфорца, брат миланского герцога Лодовико, устроили нечто вроде аукциона, предлагая свои голоса тому кандидату, который раскошелится на большую сумму. Но сохранить торги в тайне не удалось - скандальное бесстыдство оборотистых прелатов вызвало бурю возмущения во всей Италии, став прологом недолгого и бесславного правления нового папы.

Иннокентий VIII, обладая всеми недостатками и пороками своего предшественника, не имел и тени яростной энергии Сикста IV. Вопросы собственного престижа, авторитета и власти церкви нисколько не волновали его, но отнюдь не из-за христианского смирения - просто жизненные интересы Иннокентия ограничивались слепым корыстолюбием и погоней за всеми видами удовольствий, какие только мог ему позволить преклонный возраст. Безудержный непотизм генуэзца также превосходил все мыслимые рамки приличия, изумляя даже видавших виды римлян: он спешно наделял доходными местами своих сыновей - а было их семеро, не обращая внимания ни на церковные законы, ни на общественное мнение.

Торговля индульгенциями и званиями переживала небывалый взлет. При Иннокентии VIII можно было с одинаковой легкостью приобрести как сан кардинала, так и отпущение отцеубийства - лишь бы хватило денег. Не лучше обстояли дела и в судопроизводстве: продажность и равнодушие к закону пронизали сверху донизу всю пирамиду городской власти. Грабежи средь бела дня стали обычным явлением, и каждое утро на улицах находили тела убитых. Преступников никто не искал, а если отряд стражи случайно оказывался свидетелем творящегося разбоя, то охотно удалялся, получив требуемую мзду. В тюрьму или в руки палача рисковали попасть лишь неудачники, еще не успевшие срезать чужой кошелек. В общем, неудивительно, что Инфессура в своей хронике называет «благословенным» день смерти Иннокентия VIII, «избавивший мир от подлинного чудовища».

Этот день наступил в 1492 году. Папа окончательно одряхлел и уже не мог принимать никакой иной пищи, кроме… женского молока; несколько тщательно отобранных кормилиц старательно потчевали его святейшество. Вскоре у него начались припадки - видимо, каталептические, - во время которых Иннокентий подолгу не подавал признаков жизни, и это не раз вводило в заблуждение придворных. Инфессура приводит жуткую историю, не подтвержденную, впрочем, другими источниками, так что нельзя поручиться за ее достоверность: будто некий врач-еврей, явившийся в Ватикан, утверждал, что обладает чудодейственным рецептом, могущим восстановить здоровье и силы папы. Предложенный им способ омоложения заключался в переливанни крови. Не брезговавший ничем Иннокентий VIII согласился на эту процедуру, явно предосудительную с христианской точки зрения и совершенно безнадежную - с медицинской: люди XV века не имели понятия даже о системе кровообращения, не говоря уже о группах крови. В качестве доноров были выбраны трое двенадцатилетних мальчиков, каждый из которых получил по золотому дукату. Как ни удивительно, у Иннокентия, пожалуй, имелась возможность войти в историю под именем папы-мученика: его шансы остаться в живых во время трансфузии равнялись нулю, и он стал бы первым и единственным папой, принявшим смерть от руки врага веры Христовой. Но все кончилось гораздо печальнее - видимо, лекарь переоценил свои способности, и несчастные дети умерли от потери крови. Узнав об этом, папа пришел в ужас; он приказал схватить злодея и предать суду, но тому удалось скрыться. «Judeus quidem aufugit, et Papa sanatus non est» , - так заключает Инфессура свое повествование.

Иннокентий VIII скончался двадцать пятого июля 1492 года.

Франческо делла Ровере родился в 21 июля 1414 году в Савоне, близ Генуи , в обедневшей дворянской семье. Вступил во францисканский орден, который направил его для изучения юриспруденции в Падую и Болонью . В 1464 году был избран генералом ордена, а тремя годами позднее назначен кардиналом. Был автором нескольких трактатов по церковному праву. Тиару получил в результате шагов, не лишенных характера подкупа.

Папа Сикст IV

Став папой, неустанно радел об интересах собственной семьи. Идеалом делла Ровере было создание из папства (по образцу других княжеств Италии) светской монархии, управляемой кардиналами, связанными с папой родственными узами. Сикст IV возвёл в кардинальское достоинство пять своих непотов, а десять других назначил на высокие церковные должности.

Его родовое честолюбие было причиной серьёзных конфликтов с Флоренцией , Миланом и Венецией , которые с беспокойством следили за ростом могущества семьи делла Ровере. Вмешательство короля Франции Людовика XI и неаполитанской монархии подлило ещё масла в огонь. Папская семья втянулась в различные локальные военные конфликты, которые папа не одобрял, но и ничего не делал, чтобы их предотвратить.

В 1482 Сикст IV опубликовал нормы, определяющие границы деятельности инквизиции в Испании , подчиняя её управлению великого инквизитора, первым из которых стал доминиканец Торквемада. В 1482 он канонизировал Бонавентуру - средневекового францисканского теолога.

Первым объявил о введении предварительной цензуры на книги (духовного содержания) в 1471. В 1475 начал подготовку к календарным преобразованиям и исправлению пасхалии. С этой целью в Рим из Нюрнберга был приглашен выдающийся астроном и математик Региомонтан (Иоганн Мюллер, 1436-1476). В 1476 Сикст IV ввел праздник Непорочного зачатия (8 декабря).

Большое внимание папа уделял развитию искусства. Его именем названы Сикстинская капелла при папских покоях в Ватикане и парадный зал Ватиканской апостольской библиотеки. По инициативе Сикста в Риме открылся первый в мире публичный музей - Капитолийский.

Критика

Несмотря на несомненные заслуги в развитии культуры эпохи Возрождения, понтификат Сикста IV, который в большой степени способствовал обмирщению папской курии, был в целом критически оценен многими церковными писателями и историками. «Папа этот, - писал Макиавелли ,- был первым, который доказал, насколько большой властью он располагает и сколько дел, которые впоследствии оказались ошибками, можно скрыть под плащом папского авторитета».

Детали

Сикст IV - первый папа, носящий имя Sixtus. Сикст I , Сикст II, Сикст III официально носят имя Xystus. В русской литературе можно встретить оба имени - Сикст и Ксист.
Папа Сикст IV - дядя папы Юлия II;
Именно папа Сикст IV постановил проводить Конклав в Сикстинской Капелле Апостолического Дворца.

Сикст IV (лат. Sixtus PP. IV ; в миру Франческо делла Ровере , итал. Francesco della Rovere ; 21 июля 1414 - 12 августа 1484) - папа римский с 9 августа 1471 по 12 августа 1484 года.

Ранняя карьера

Франческо делла Ровере родился 21 июля 1414 года в Савоне, близ Генуи, в обедневшей дворянской семье, и был сыном Леонардо делла Ровере и Лучины Монлеони. Вступил во францисканский орден, который направил его для изучения юриспруденции в Падую и Болонью. В 1464 году был избран генералом ордена, а тремя годами позднее назначен кардиналом. В 1467 году он был назначен кардиналом папой Павлом II с титульной церковью Сан-Пьетро-ин-Винколи. Был автором нескольких трактатов по церковному праву. Тиару получил в результате шагов, не лишенных характера подкупа.

Избрание

После своего избрания папой делла Ровере принял имя Сикст, не использовавшееся с V века. Одним из первых его действий было объявление нового крестового похода против турок-османов. Однако после завоевания Смирны флот был распущен. Сикст также предпринял некоторые бесплодные попытки к объединению с греческой церковью.

Непотизм

Став папой, неустанно радел об интересах собственной семьи. Его племянник Пьетро Риарио стал одним из самых богатых людей в Риме и фактически вел внешнюю политику папы Сикста. В 1474 году Пьетро умер, и его роль перешла к Джулиано делла Ровере.

Идеалом делла Ровере было создание из папства (по образцу других княжеств Италии) светской монархии, управляемой кардиналами, связанными с папой родственными узами. Сикст IV возвёл в кардинальское достоинство пять своих непотов, а десять других назначил на высокие церковные должности. Папа стал продвигать своих родственников и по светской карьерной лестнице. Он помог своему племяннику Джованни стать синьором Сенигаллии, организовал его брак с дочерью Федериго да Монтефельтро, герцога Урбино, от этого союза пошла линия герцогов Урбино-делла Ровере.

Сикст покровительствовал сыну своей племянницы, кардиналу Раффаэле Риарио, который был лидером неудачного "Заговора Пацци" 1478 года с целью убийства Лоренцо Медичи и его брата Джулиано, чтобы передать власть во Флоренции другому папскому племяннику, Джироламо Риарио. Франческо Сальвиати, архиепископ Пизы и главный организатор заговора, был повешен на стенах флорентийского Палаццо Веккьо. На это Сикст IV ответил интердиктом и двухлетней войной с Флоренцией.

Согласно более поздней хронике итальянского историка Стефано Инфессуры "Дневник города Рима", Сикст был "любителем мальчиков и содомитов" - вручал бенефиции и епископские кафедры в обмен на сексуальные услуги. Однако следует помнить, что Инфессура был сторонником семьи Колонна и поэтому не был беспристрастен.

Внешняя политика

Родовое честолюбие Сикста было причиной серьёзных конфликтов с Миланом и Венецией, которые с беспокойством следили за ростом могущества семьи делла Ровере. Вмешательство короля Франции Людовика XI и неаполитанской монархии подлило ещё масла в огонь. Папская семья втянулась в различные локальные военные конфликты, которые папа не одобрял, но и ничего не делал, чтобы их предотвратить.

Так, Сикст продолжил спор с королем Людовиком XI, который оставил в силе Прагматическую санкцию (1438), согласно которой папские декреты должны были получить королевскую санкцию, прежде чем могли быть обнародованы во Франции. Этот документ был краеугольным камнем привилегий галльской церкви, а король пытался маневрировать в отношениях с папой, рассчитывая заменить короля Фердинанда I Неаполитанского французским принцем. Людовик был в конфликте с папством, и Сикст мог помешать планам короля.

1 ноября 1478 года Сикст издал папскую буллу "Exigit Sincerae Devotionis Affectus", которая создавала инквизицию в Королевстве Кастилии. Сикст согласился ее издать под политическим давлением со стороны Фердинанда Арагонского. Тем не менее, папа поссорился с королем из-за прерогатив инквизиции и осудил наиболее вопиющие злоупотребления в 1482 году.

Как правитель Папской области Сикст убедил венецианцев напасть на Феррару, которую он хотел передать в руки своего племянника. Эрколе I д’Эсте, герцог Феррары, был связан с семьями Сфорца в Милане и Медичи во Флоренции, а также с королем Неаполя, который считался защитником папства. Разгневанные итальянские князья заставили Сикста IV заключить мир к его великому неудовольствию. За отказ прекратить боевые действия, которые он сам и инициировал, Сикст наложил на Венецию интердикт в 1483 году.

Церковные дела

В 1482 Сикст IV опубликовал нормы, определяющие границы деятельности инквизиции в Испании, подчиняя её управлению великого инквизитора, первым из которых стал доминиканец Торквемада. В 1482 он канонизировал Бонавентуру - средневекового францисканского теолога.

Покровитель искусств

Большое внимание папа уделял развитию искусства. Его именем названы Сикстинская капелла при папских покоях в Ватикане и парадный зал Ватиканской апостольской библиотеки.

В дополнение к восстановлению водопровода он восстановил 30 ветхих церквей Рима, в том числе Сан-Витале (1475) и Санта-Мария-дель-Пополо, а также построил семь новых.

В начале своего папства в 1471 году Сикст пожертвовал несколько исторически ценных римских скульптур, которые заложили основу папской коллекции искусства, которая в конечном итоге переросла в первый в мире публичный музей - Капитолийский.

В дополнение к этому, Сикст был покровителем наук. Он издал папскую буллу, позволявшую епископам передавать тела казненных преступников и неопознанные трупы врачам и художникам для вскрытия. Именно этот доступ к трупам позволил анатому Везалию завершить революционный трактат О строении человеческого тела.

Смерть

Могила папы Сикста была разрушена во время разграбления Рима в 1527 году. Ныне его останки вместе с останками его племянника папы Юлия II (Джулиано делла Ровере) похоронены в базилике Святого Петра. Простой мраморный надгробный памятник отмечает место захоронения.

Бронзовый памятник работы Антонио Полаийоло в виде гигантского ларца находится в подвале казначейства базилики Святого Петра. Верхняя его часть изображает папу в лежачем положении. По бокам - рельефные панели, изображающие аллегорические женские фигуры искусства и науки (грамматика, риторика, арифметика, геометрия, музыка, живопись, астрономия, философия и теология). Каждая фигура включает в себя дуб ("Ровере" на итальянском языке) - символ Сикста IV.

Критика

Несмотря на несомненные заслуги в развитии культуры эпохи Возрождения, понтификат Сикста IV, который в большой степени способствовал обмирщению папской курии, был в целом критически оценен многими церковными писателями и историками. «Папа этот, - писал Макиавелли,- был первым, который доказал, насколько большой властью он располагает и сколько дел, которые впоследствии оказались ошибками, можно скрыть под плащом папского авторитета».

Детали

Сикст IV - первый папа, носящий имя Sixtus. Сикст I, Сикст II, Сикст III официально носят имя Xystus. В русской литературе можно встретить оба имени - Сикст и Ксист.
Папа Сикст IV - дядя папы Юлия II;
Именно папа Сикст IV постановил проводить Конклав в Сикстинской Капелле Апостольского дворца.

СИКСТ V

(Sixtus V), в миру - Феличе Перетти (Felice Peretti) (13.XII.1520 - 27.VIII.1590), - рим. папа с 1585.?В 1534 вступил в орден францисканцев. С 1570 - кардинал. Нек-рое время был инквизитором. Став папой, развил энергичную деятельность по благоустройству Рима и особенно Ватикана. Реорганизовал в 1588 рим. курию, учредив 15 конгрегаций, установил предельное число членов кардинальской коллегии (70 чел.). В своей деятельности по управлению папским гос-вом не останавливался перед применением самых жестоких мер. Добиваясь усиления влияния католич. церкви, активно вмешивался в политику европ. гос-в: поддерживал Католич. лигу во Франции, отлучил Генриха Наваррского (1585), финансировал экспедицию "Непобедимой армады" (1588).

Лит.: Balzani U., Sisto quinto, Roma, 1924; Bouard M. de, Sixte-Quint, Henri IV et la Ligue,"Revue des questions historiques", 1932, No 5.

Советская историческая энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия . Под ред. Е. М. Жукова . 1973-1982 .

Смотреть что такое "СИКСТ V" в других словарях:

Sixtus PP. V … Википедия

- (лат. Sixtus или Xystus). Имя пяти римских пап: Сикст I Сикст II Сикст III Сикст IV Сикст V Примечания Сикст … Википедия

А, муж. Стар. редк.Отч.: Сикстович, Сикстовна.Происхождение: (От лат. sextus шестой.)Именины: 23 авг. Словарь личных имён. Сикст Шестой (лат.); римское личное имя. 23 (10) августа – священномученик Сикст, папа Римский. День Ангела. Справочник … Словарь личных имен

- (ум. в 258), папа Римский с 257; священномученик в гонение императора Валериана. Память в Православной церкви 10 (23) августа, в Католической 7 августа … Энциклопедический словарь

- (ум. в 258) папа Римский с 257; священномученик в гонение императора Валериана. Память в Православной церкви 10 (23) августа, в Католической 7 августа … Большой Энциклопедический словарь

В Википедии есть статьи о других людях с именем Сикст. В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. делла Ровере. Сикст IV Sixtus PP. IV … Википедия

Му-че-ни-ки ар-хи-ди-а-кон Лав-рен-тий, па-па Сикст, диа-ко-ны Фе-ли-кис-сим и Ага-пит, во-ин Ро-ман Рим-ские по-стра-да-ли в 258 го-ду при им-пе-ра-то-ре Ва-ле-ри-ане (253-259). Свя-той па-па Сикст, ро-дом из Афин, по-лу-чил хо-ро-шее об-ра-зо-ва-ние, про-по-ве-до-вал в Ис-па-нии и был по-став-лен епи-ско-пом в Рим по-сле му-че-ни-че-ской кон-чи-ны свя-то-го па-пы Сте-фа-на (253-257, па-мять 2 ав-гу-ста). Это бы-ло вре-мя, ко-гда па-па, за-ни-мав-ший Рим-ский пре-стол, из-би-рал-ся на вер-ную смерть. В ско-ром вре-ме-ни свя-той Сикст был так-же схва-чен и по-са-жен в тем-ни-цу вме-сте с дву-мя сво-и-ми диа-ко-на-ми Фе-ли-кис-си-мом и Ага-пи-том. Ко-гда свя-той ар-хи-ди-а-кон Лав-рен-тий встре-тил па-пу Сикс-та, ко-то-ро-го ве-ли в тем-ни-цу, он со сле-за-ми вос-клик-нул: "Ку-да ты, от-че, гря-дешь? За-чем остав-ля-ешь сво-е-го ар-хи-ди-а-ко-на, с ко-то-рым все-гда при-но-сил Бес-кров-ную Жерт-ву? Возь-ми сво-е-го сы-на с со-бой, чтобы и я был общ-ник те-бе в про-ли-тии кро-ви за Хри-ста!" Свя-той Сикст от-ве-чал ему: "Не остав-ляю те-бя, сын мой. Я ста-рец и иду на лег-кую смерть, а те-бе пред-сто-ят бо-лее тяж-кие стра-да-ния. Знай, что через три дня по-сле на-шей смер-ти и ты пой-дешь за мной. А те-перь пой-ди, про-дай цер-ков-ные со-кро-ви-ща и раз-дай го-ни-мым и нуж-да-ю-щим-ся хри-сти-а-нам". Свя-той Лав-рен-тий с усер-ди-ем ис-пол-нил за-вет свя-ти-те-ля.

Услы-шав, что свя-той па-па Сикст по-ве-ден с диа-ко-на-ми на суд, свя-той Лав-рен-тий по-шел ту-да же, чтобы ви-деть их по-двиг, и ска-зал свя-ти-те-лю: "От-че, я уже вы-пол-нил твое по-ру-че-ние, раз-дал вру-чен-ное то-бою со-кро-ви-ще, не оставь ме-ня!" Услы-шав о ка-ком-то со-кро-ви-ще, во-и-ны взя-ли его под стра-жу, а му-че-ни-ков усек-ли ме-чом († 6 ав-гу-ста 258 г.). Им-пе-ра-тор за-клю-чил свя-то-го Лав-рен-тия в тем-ни-цу и по-ру-чил над-зи-рать за ним на-чаль-ни-ку тюрь-мы Ип-по-ли-ту. В тем-ни-це свя-той Лав-рен-тий мо-лит-вой ис-це-лял со-би-рав-ших-ся к нему боль-ных и мно-гих кре-стил. По-ра-жен-ный этим, Ип-по-лит сам уве-ро-вал и при-нял Кре-ще-ние от свя-то-го Лав-рен-тия со всем сво-им до-мом. Вско-ре ар-хи-ди-а-кон Лав-рен-тий был вновь при-ве-ден к им-пе-ра-то-ру с при-ка-за-ни-ем по-ка-зать спря-тан-ные со-кро-ви-ща. Свя-той Лав-рен-тий от-ве-тил: "Дай мне срок три дня, и я по-ка-жу те-бе эти со-кро-ви-ща". За это вре-мя свя-той со-брал мно-же-ство ни-щих и боль-ных, пи-тав-ших-ся лишь ми-ло-сты-ней Церк-ви, и, при-ве-дя их, объ-явил: "Вот те со-су-ды, в ко-то-рых вло-же-ны со-кро-ви-ща. И все, кто вла-га-ет свои со-кро-ви-ща в эти со-су-ды, с из-быт-ком по-лу-ча-ют их в Цар-ствии Небес-ном".

По-сле это-го свя-то-го Лав-рен-тия пре-да-ли же-сто-чай-шим му-кам, при-нуж-дая его по-кло-нить-ся идо-лам. Му-че-ни-ка би-ли скор-пи-о-на-ми (тон-кая же-лез-ная цепь с ост-ры-ми иг-ла-ми), опа-ля-ли ра-ны ог-нем, би-ли оло-вян-ны-ми пру-тья-ми. Во вре-мя стра-да-ний му-че-ни-ка во-ин Ро-ман вне-зап-но вос-клик-нул: "Свя-той Лав-рен-тий, я ви-жу свет-ло-го юно-шу, ко-то-рый сто-ит око-ло те-бя и оти-ра-ет твои ра-ны! За-кли-наю те-бя Гос-по-дом Хри-стом, не по-ки-дай ме-ня!" По-сле это-го свя-то-го Лав-рен-тия сня-ли с ды-бы и от-да-ли в тюрь-му к Ип-по-ли-ту. Ро-ман при-нес ту-да во-до-нос с во-дой и умо-лял му-че-ни-ка кре-стить его. Сра-зу же по-сле Кре-ще-ния во-и-ны от-сек-ли ему го-ло-ву († 9 ав-гу-ста). Ко-гда му-че-ни-ка Лав-рен-тия по-ве-ли на по-след-нее ис-пы-та-ние, свя-той Ип-по-лит хо-тел объ-явить се-бя хри-сти-а-ни-ном и уме-реть вме-сте с ним, но ис-по-вед-ник ска-зал: "За-таи ныне свое ис-по-ве-да-ние в серд-це. Спу-стя немно-го вре-ме-ни я по-зо-ву те-бя, и ты услы-шишь и при-дешь ко мне. А обо мне не плачь, луч-ше ра-дуй-ся, я иду по-лу-чить слав-ный му-че-ни-че-ский ве-нец". Его по-ло-жи-ли на же-лез-ную ре-шет-ку, под ко-то-рую под-ло-жи-ли го-ря-чие уг-ли, а слу-ги ро-га-ти-на-ми при-жи-ма-ли к ней те-ло му-че-ни-ка. Свя-той Лав-рен-тий, взгля-нув на пра-ви-те-лей, ска-зал: "Вот, вы ис-пек-ли од-ну сто-ро-ну мо-е-го те-ла, по-вер-ни-те на дру-гую и ешь-те мое те-ло!" Уми-рая, он про-из-нес: "Бла-го-да-рю Те-бя, Гос-по-ди Иису-се Хри-сте, что Ты спо-до-бил ме-ня вой-ти во вра-та Твои", - и с эти-ми сло-ва-ми ис-пу-стил дух.

Свя-той Ип-по-лит но-чью взял те-ло му-че-ни-ка, об-вил пе-ле-на-ми с аро-ма-та-ми и дал знать пре-сви-те-ру Иусти-ну. Над мо-ща-ми му-че-ни-ка в до-ме вдо-вы Ки-ри-а-кии со-вер-ши-ли все-нощ-ное бде-ние и Бо-же-ствен-ную ли-тур-гию. Все при-сут-ство-вав-шие хри-сти-ане при-ча-сти-лись Свя-тых Та-ин и с че-стью по-хо-ро-ни-ли в пе-ще-ре те-ло свя-то-го му-че-ни-ка ар-хи-ди-а-ко-на Лав-рен-тия 10 ав-гу-ста 258 го-да. Свя-той Ип-по-лит и дру-гие хри-сти-ане по-стра-да-ли через три дня по кон-чине свя-то-го Лав-рен-тия (13 ав-гу-ста), как он пред-ска-зал им об этом.

См. так-же: " " в из-ло-же-нии свт. Ди-мит-рия Ро-стов-ско-го.