Мари туше была причиной варфоломеевской ночи. От анны де боже до мари туше Мари туше
Маленький домик на улице Отрюш, где жила г-жа де Бельвиль и куда Карл IX велел отвести своих пленников, был вторым домом от угла улицы Сент-Оноре. Выходившие на эту улицу ворота дома, к которым с обеих сторон примыкали два маленьких кирпичных павильона, имели очень скромный вид, хотя вообще-то в эту эпоху и ворота и все пристройки к ним сооружались очень затейливо. Эти простые ворота состояли из двух каменных пилястров, сложенных из граненых камней, и арки, украшенной статуей лежащей женщины с рогом изобилия в руках. В этих воротах с тяжелой железной оковкой на высоте человеческого роста был устроен глазок, через который можно было глядеть на улицу. В каждом из павильонов жило по привратнику. Верный своим причудам и в любви, король Карл требовал, чтобы привратник дежурил днем и ночью. При доме был маленький мощеный дворик в венецианском вкусе. В ту эпоху, когда кареты еще не были в употреблении, дамы обычно или ездили верхом, или пользовались носилками, и ни лошади, ни кареты не портили тогдашних великолепных дворов. Надо все время помнить об этом, чтобы понять, почему в то время улочки были так узки, а дворы так малы. Этим объясняются и еще некоторые особенности тогдашнего быта.
Дом, в котором было два этажа, был увенчан скульптурным фризом, на который опирались крыши в четыре ската; верхняя часть этой крыши представляла собою ровную площадку, на каждом из скатов были чердачные окна с замысловатыми, покрытыми арабесками надоконниками и косяками, созданными резцом большого художника. Каждое из трех окон второго этажа было точно так же разукрашено каменными узорами, рельефно выделявшимися на кирпичной стене. Двойной подъезд очень изящного вида, с верхней площадкой, украшенной восьмеричным узлом, вел к входной двери с косяками из граненого камня венецианской работы! Такие же украшения были в правом и левом окнах.
Сад, разбитый по моде того времени, пестревший множеством редких цветов, занимал сзади дома такое же пространство, как и двор. Стены дома были увиты виноградом. Посреди газона возвышалась серебристая сосна. Между этим газоном и цветочными клумбами были проложены извилистые аллеи; они вели в глубину сада, к маленькому боскету из подрезанных кустов тисса. Мозаика, украшавшая эти стены, выложенная разноцветными камнями, была, по правде говоря, довольно грубой, но тем не менее она привлекала взгляд богатством красок, гармонировавших с пестротою цветов вокруг. В домике этом было два прелестных лепных балкона, из которых один выходил в сад, а другой - во двор. Балконы эти были устроены прямо над дверью и служили украшением срединного окна. И с той и с другой стороны боковые украшения этого главного окна, выступая на несколько футов вперед, поднимались до самого фриза и образовывали небольшой павильон, по форме напоминавший фонарь. Подоконники всех других окон были инкрустированы драгоценным мрамором, вделанным в стену.
Несмотря на то, что во всем здесь чувствовался безупречный вкус, дом этот имел мрачный вид. В комнатах было темно: соседние дома и крыши Алансонского дворца бросали тень на двор и на сад. К тому же дом этот всегда бывал погружен в глубокую тишину. Но тишина и полумрак и эта отчужденность от всего живого приносили успокоение душе, которая могла здесь отдаваться какой-то одной мысли, как в монастыре, где предаются размышлениям, или в уединенном убежище, где любят.
Всякий поймет теперь, какою изысканностью отличалось внутреннее убранство этого дома, единственного уголка земли, где предпоследний Валуа мог кому-то изливать свою душу, высказывать свои горести, наслаждаться искусством и предаваться своему любимому занятию - поэзии, словом, освобождаться на время от самых тяжких забот, которые когда-либо выпадали на долю короля. Только там умели ценить величие его души и его храбрость, только там в течение нескольких быстро пролетавших месяцев, последних месяцев его жизни, он мог изведать радости отцовства, упиваясь своей любовью к сыну с тем исступлением, которое предчувствие близкой и страшной смерти накладывало на все его поступки.
На следующий день, уже около полудня, Мари была занята завершением своего туалета, которое происходило в молельне, служившей в те времена также и будуаром. Она поправляла свои прекрасные черные локоны, чтобы потом украсить их новым бархатным бантом, и внимательно разглядывала себя в зеркало.
«Скоро уже четыре. Этот нескончаемый совет наконец окончился, - думала она. - Жакоб вернулся из Лувра; там сейчас поднялся переполох из-за того, что было вызвано столько советников и что все это длилось так долго. Что же случилось? Уж не несчастье ли какое? Господи, знает ли он, как томится душа, когда приходится ждать понапрасну! Или, может быть, он уехал на охоту? Если он это время развлекался, все будет хорошо. Только бы увидеть его веселым, и я обо всем забуду».
Она провела рукою по платью, разглаживая какую-то крохотную складку, и потом повернулась боком, чтобы посмотреть, как сидит на ней это платье. В эту минуту она вдруг увидела короля - он сидел на кушетке. Разостланные всюду ковры так заглушали шаги, что ему удалось прокрасться в комнату совсем неслышно.
Как ты меня напугал! - сказала она, невольно вскрикнув от изумления, но сейчас же замолкла.
Ты думала обо мне? - спросил король.
А когда же я о тебе не думаю? - спросила она, садясь возле него.
Она сняла с него шляпу и плащ и запустила руки ему в волосы, как бы собираясь их расчесать. Карл покорно молчал. Изумленная Мари опустилась на колени, чтобы внимательнее разглядеть бледное лицо своего господина и короля, и увидела на нем следы крайней усталости и смертельной грусти; ей не раз приходилось уже рассеивать эту грусть, но таким, как в этот день, она его никогда не видала. Сдерживая набегающие слезы, она молчала, дабы опрометчивым словом не вызвать в нем еще новых, неведомых ей страданий. Она поступила так, как в этих случаях поступают нежные жены: она поцеловала этот лоб, изборожденный преждевременными морщинами, эти ввалившиеся щеки, пытаясь передать его озабоченной душе всю свежесть своей и успокоить его ласками, которые, однако, были бессильны. Приподнявшись немного, она нежно обняла своими тонкими руками голову короля и тихо прильнула лицом к его груди; видя, что он болен и чем-то расстроен, она выжидала удобной минуты, чтобы расспросить его обо всем.
Милый мой Шарло, расскажи, наконец, твоей несчастной подруге, от каких мыслей хмурится твой лоб, отчего побледнели твои прекрасные алые губы?
Как? - удивилась Мари. - А Карл VIII?
В расцвете лет, - ответил король, - этот несчастный король ударился головой о косяк двери в замке Амбуаз, внутренней отделкой которого он был тогда занят, и умер в страшных страданиях. С его смертью корона перешла к нашему дому.
Карл VII вернул себе королевство.
Глупышка, в этом королевстве он умер, - король понизил голос, - от голода, боясь, что его отравит дофин, который перед этим уже умертвил красавицу Агнессу. Отец боялся сына. А сейчас вот сын боится матери!
Почему ты столько копаешься в прошлом? - спросила она, думая об ужасной жизни Карла VI.
А как же, моя милая? Не прибегая к услугам предсказателей, короли сами могут узнавать судьбу, которая их ждет: надо только заглянуть в историю. Сейчас вот я думаю о том, как мне избежать участи Карла Простоватого, который лишился короны и умер в тюрьме после семи лет плена.
Карл V прогнал англичан! - сказала Мари с торжеством.
Нет, не сам он, а Дюгеклен. Отравленный Карлом Наваррским, он влачил жалкие дни.
А Карл IV? - спросила она.
Тот три раза был женат, и у него так и не было детей, несмотря на всю мужественную красоту, которая отличала сыновей Филиппа Красивого. С окончанием его царствования прекратилась старшая ветвь дома Валуа, а младшие Валуа кончат так, как он; королева родила мне только одну дочь, она больше уже не забеременеет от меня, я умру, а ведь нет ничего хуже для государства, чем несовершеннолетний король. Да если бы у меня и родился наследник, кто знает, выжил бы он или нет. Карл - это несчастливое, роковое имя. Все счастье, которое это имя могло принести, целиком досталось на долю Карла Великого. Если бы мне снова довелось стать королем Франции, мне страшно было бы назвать себя Карлом X.
А кто же посягает на твою корону?
Мой брат, герцог Алансонский, в заговоре. Вокруг меня всюду одни только враги...
Мессир, - сказала Мари, скорчив прелестную рожицу, - мне хотелось бы послушать что-нибудь повеселее.
Любимая моя, - быстро оборвал ее король, - никогда не называй меня мессиром, даже в шутку; этим ты напоминаешь мне мою мать. Говоря так, она на каждом шагу оскорбляет меня: мне кажется, что, произнося его, она лишает меня короны. Она говорит «сын мой» герцогу Анжуйскому, а ведь он король Польши.
Государь, - сказала Мари, складывая руки как будто для молитвы, - на свете есть одно королевство, где вас обожают. Ваше величество наполняет его своей славой, своей силой; и в этом королевстве «мессир» означает: мой горячо любимый повелитель. - Она разомкнула объятия и кокетливо коснулась пальчиками сердца короля. Вся ее речь была так нежно смодулирована (слово, которое употребляли тогда, говоря о музыке любви), что Карл обнял Мари, поднял ее в неистовом порыве страсти, которые по временам охватывали его, посадил ее к себе на колени и прижался к ее лбу, на который ниспадали кокетливо уложенные локоны.
Мари решила, что сейчас наступил благоприятный момент, и отважилась несколько раз его поцеловать. Карл скорее перенес, чем принял эти поцелуи, но сам на них не ответил. Потом, между двумя поцелуями, она сказала:
Если мои люди не обманывают меня, ты всю эту ночь прошатался по Парижу, как в те времена, когда ты был младшим в семье и вел разгульную жизнь. Разве не ты ударил стражника и ограбил нескольких честных горожан? Кто эти люди, которых сейчас сторожат в моем доме и которых ты считаешь такими тяжелыми преступниками, что даже запретил кому бы то ни было их видеть? Никогда еще ни одну девушку не охраняли так неусыпно, как стерегут сейчас этих людей, - им не дают ни хлеба, ни воды. Немцы из свиты Солерна никого и близко не подпускают к той комнате, куда ты их посадил. Что это все, в шутку или всерьез?
Да, вчера вечером, - сказал король, выходя из состояния задумчивости, - я действительно пустился бегать по крышам вместе с Таванном и братьями Гонди; мне хотелось провести эту ночь с товарищами моих былых проказ, но ноги уже стали не те; мы не рискнули прыгать через улицы. Два раза мы, правда, все-таки перепрыгнули через дворик с одной крыши на другую. На последнем дворе в двух шагах отсюда, когда мы перескочили на конек крыши и прижались к трубе, мы с Таванном решили, что с нас хватит. Каждый из нас, будь он один, вероятно, ни за что бы не прыгнул.
Ручаюсь, что ты прыгал первый! (Король улыбнулся.) Я ведь знаю, почему ты себя не бережешь.
О моя милая провидица!.. Съешь пес всех колдунов! Они меня всюду преследуют, - сказал король, снова становясь серьезным.
Мое единственное колдовство - это любовь, - сказала Мари, улыбаясь. - Разве, начиная с того счастливого дня, когда ты меня полюбил, я не угадывала каждый раз твои мысли? А если ты позволишь мне сказать все, что я думаю, то знай: мысли, которые тревожат тебя сейчас, недостойны короля.
А разве я король? - сказал Карл с горечью.
Но ты ведь можешь стать им! А как сделал Карл VII, имя которого ты носишь? Он слушался своей возлюбленной, мессир, и он вернул себе королевство, захваченное тогда англичанами, так же как твое теперь захвачено реформатами. Последние твои действия начертали тебе путь, которым надо следовать. Уничтожь еретиков.
Ты же не одобряла моего плана, - сказал Карл, - а теперь вдруг...
Он уже осуществлен, - сказала Мари, - притом я держусь того же мнения, что и королева Екатерина: лучше было сделать все своими руками, чем поручать это Гизам.
Карлу VII приходилось воевать всего-навсего с людьми, в то время как против меня ополчились идеи, - ответил король. - Человека можно убить, но слова убить нельзя. Император Карл V отказался бороться с ними; именно они довели до изнеможения его сына, дона Филиппа; все мы, короли, погибнем в этой борьбе. На кого мне опереться сейчас? Справа - стан католиков: оттуда мне угрожают Гизы; слева - кальвинисты: они никогда не простят мне убийства несчастного адмирала Колиньи, которого я называл отцом, и все августовское кровопролитие Августовское кровопролитие - то есть Варфоломеевская ночь. . К тому же они хотят уничтожить королевскую власть. И, наконец, прямо передо мной моя мать...
Арестуй ее, царствуй один, - прошептала Мари на ухо королю.
Вчера еще я собирался это сделать, а сегодня я уже не хочу. Тебе-то хорошо говорить об этом.
Между дочерью аптекаря и дочерью врача расстояние не так уж велико, - сказала Мари Туше, которая любила пошутить над своим мнимым происхождением.
Король нахмурил брови.
Не говори таких дерзостей, Мари. Екатерина Медичи - моя мать, и тебе следовало бы трепетать...
А чего же ты боишься?
Того, что меня отравят! - сказал, наконец, король в ярости.
Бедное дитя мое! - воскликнула Мари, еле сдерживая слезы. Она увидела, что огромная внутренняя сила уживается в короле со слабостью духа, и это ее растрогало.
Ах! Ты заставляешь меня ненавидеть королеву Екатерину, - сказала она, - а я считала ее такой доброй. Сейчас во всех ее добрых деяниях я вижу одно коварство. Иначе для чего бы ей быть такой ласковою со мной и вместе с тем причинять тебе столько горя? За время моей жизни в Дофине я много всего узнала о начале твоего царствования. Ты все от меня скрываешь, а ведь королева-мать - причина всех твоих бед.
Почему? - озабоченно спросил король.
Женщина, у которой душа и намерения чисты, использует хорошие стороны любимого человека, чтобы приобрести власть над ним. Но если женщина не хочет кому-то добра, она овладевает этим человеком, потакая его дурным наклонностям. А королева превратила многие твои достоинства в пороки и вместе с тем заставила тебя считать свои дурные качества добродетелями. Допустимо ли, чтобы так поступала родная мать? Стань же тираном, таким, каким был Людовик XI, сумей внушить к себе ужас. Последуй примеру дона Филиппа, прогони итальянцев, устрой охоту на Гизов и конфискуй все земли у кальвинистов. В этом одиночестве ты возвысишься и спасешь свою корону. Обстоятельства тому благоприятствуют. Брат твой в Польше.
В политике мы оба с тобою дети, - с горечью сказал Карл, - мы умеем только любить друг друга. Увы, моя милая, вчера я обо всем этом думал и многое хотел совершить. И что же! Это был карточный домик, и моя мать разрушила его одним дуновением. Когда глядишь на все эти вопросы издалека, они кажутся вершинами гор, очертания которых ясно рисуются в небе. И так легко сказать себе: я покончу с кальвинизмом, я призову к порядку Гизов, я порву связи с папской курией, я буду опираться только на мой народ, на горожан. Словом, издалека все кажется таким простым. Но стоит только начать подниматься в горы и приближаться к этим вершинам, как трудности осаждают тебя. Главари наваррской партии меньше всего пекутся о кальвинизме, а герцоги Гизы, эти закоренелые католики, пришли бы в отчаяние, если бы кальвинисты потерпели вдруг неудачу. Каждый прежде всего отстаивает свои интересы, и религиозные убеждения служат только ширмой ненасытному честолюбию. Партия Карла IX самая слабая из всех. Партия короля Наваррского, короля польского, герцога Алансонского, принцев Конде, герцогов Гизов, моей матери - все они объединяются одна с другой и оставляют меня без поддержки даже в моем совете. Среди всех этих враждующих начал моя мать оказалась сильнее всех, она только что доказала мне всю несостоятельность моих планов. Наши подданные издеваются над правосудием. Нам нужен топор Людовика XI, того самого короля, которого ты сейчас называла. Парламент не способен осудить ни Гизов, ни короля Наваррского, ни принцев Конде, ни моих братьев: он сочтет это разжиганием пожара в стране. Надо быть храбрым, чтобы начать убивать людей. Королю ничего другого и не остается делать, когда он окружен всеми этими наглецами, уничтожившими всякое правосудие. Но где же найти верных слуг? После того, как я утром побывал на совете, мне все опротивело: всюду одни измены, одна вражда. Я устал быть королем, я хочу только одного - умереть в покое.
И Карл IX снова погрузился в какую-то мрачную дремоту.
Все опротивело! - с горечью повторила Мари Туше, боясь потревожить впавшего в глубокое оцепенение короля.
Из книги От великого Конде до Короля-солнце автора Бретон Ги Из книги Франция. Большой исторический путеводитель автора Дельнов Алексей АлександровичРЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ДО И ПОСЛЕ ВАРФОЛОМЕЕВСКОЙ НОЧИ Французский престол перешел к другому сыну Екатерины - десятилетнему Карлу IX (1550-1574 гг.), а сама она за его малолетством стала регентшей. На многие годы забрала она бразды правления в свои руки - хотя Гизы остались весьма
Из книги Священная загадка [= Святая Кровь и Святой Грааль] автора Бейджент МайклМари де Сен-Клер О ней известно немного. Родилась около 1192 года, происходит от Генриха де Сен-Клера, барона Росслина в Шотландии, который сопровождал Годфруа Бульонского в первом крестовом походе. Росслин был расположен недалеко от самого главного командорства ордена
Из книги 100 знаменитых женщин автора Скляренко Валентина МарковнаТЮССО МАРИ (род. в 1761 г. – ум. в 1850 г.) Основательница «Музея восковых фигур мадам Тюссо». Ни в одно другое культурно-зрелищное заведение Лондона не устремляется заезжий турист с такой неистовостью, как в Музей мадам Тюссо. Очереди, стоящие у его дверей в любую, даже
Из книги Древний город. Религия, законы, институты Греции и Рима автора Куланж Фюстель де Из книги Любовные утехи богемы автора Орион Вега Из книги Ренн-ле-Шато и тайна проклятого золота автора Маркаль ЖанЧасть вторая ЧЕЛОВЕК, СТАВШИЙ ПРИЧИНОЙ СКАНДАЛА
Из книги «Голодомор» на Руси автора Миронин Сигизмунд СигизмундовичПричиной голода был плохой урожай Чтобы оценить версию о неурожае как основной причине голода, надо знать, сколько зерна было собрано в 1932 году. По официальным данным, в СССР урожай 1932 г. составил 69,9 млн. т., а в 1933 году был даже хуже, чем в 1932 году, 68,5 млн. т. Однако
Из книги Раскол Империи: от Грозного-Нерона до Михаила Романова-Домициана. [Знаменитые «античные» труды Светония, Тацита и Флавия, оказывается, описывают Велик автора Носовский Глеб Владимирович5.6. Казнь императрицы, ставшей причиной смуты в царстве Согласно Светонию и Тациту, императрица Мессалина в итоге проиграла. Клавдий, под воздействием Нарцисса и других недовольных придворных, наконец, после долгих колебаний, отстраняет Мессалину от власти и казнит
Из книги Шумер. Вавилон. Ассирия: 5000 лет истории автора Гуляев Валерий ИвановичГород Мари и Библия В 1932 г. на территории Сирии в Мари (Телль-Харири) на среднем Евфрате французскими археологами было сделано поистине сенсационное открытие – был найден один из великолепных центров культуры Верхней Месопотамии конца III–II тыс. до н. э. Главным объектом
Из книги История Армении автора Хоpeнaци Мовcec86 О блаженной Нунэ и о том, как она стала причиной спасения иверов Некая женщина по имени Нунэ из числа рассеявшихся святых Рипсимеевых сподвижниц, ускользнув, добралась до Иверской страны, до Мцхита, их первопрестольного города. Великим смирением она обрела дар
Из книги Петербургские женщины XIX века автора Первушина Елена ВладимировнаИнтермедия 2. История одной жизни Она была девушка, она была влюблена… Наша героиня принадлежит к старинному дворянскому роду, внесенному в Бархатную книгу Но ее отец Алексей Оленин был замечателен не только своим происхождением. Среди множества почетных и важных
Из книги Всеобщая история в вопросах и ответах автора Ткаченко Ирина Валерьевна35. Что послужило причиной объединения Германии? На фоне кризисных явлений в восточноевропейских странах положение в ГДР в 1970-1980-х гг. внешне выглядело довольно благоприятным. В стране сохранялся стабильный производственный процесс, и сравнительно высокий по сравнению
Из книги Мосты автора Кёте РайнерЧто стало причиной катастрофы Тэкомского моста? Хотя висячий мост и стал «королем мостов», оставались проблемы, которые надо было решать. Висячие мосты очень восприимчивы к боковому ветру; если они начинают раскачиваться из стороны в сторону, то легко разрушаются. Около
Из книги Жизнь Константина автора Памфил ЕвсевийГЛАВА 27. О том, как гонение стало причиной бедствий для противников Из-за них-то происходили тяжкие войны, из-за них-то губительные опустошения. Отсюда - уменьшение необходимых потребностей и умножение грозных бедствий, отсюда предводители такого нечестия или доходили
Из книги Слово в защиту Израиля автора Дершовиц Алан22. Является ли израильская оккупация причиной всех проблем? ОбвинениеИзраильская оккупация - самая долгая и самая жестокая в современной истории.Обвинители«Аль Накба [первородный грех] - это крупнейшая, наиболее тщательно спланированная и самая долгая в современной
туше мария, туше марицаот Карла IX: Шарль де Валуа
Мария Туше (фр. Marie Touchet; 1549(1549), Орлеан - 28 марта 1638, Париж) - официальная фаворитка короля Карла IX, мать Екатерины Генриетты д"Антраг.
Биография
Дочь лейтенанта Жана Туше, служившего помощником наместника в Орлеанском суде и его жены Марии Мати. Осенью 1566 г. на балу (по другим данным на охоте) в Орлеане познакомилась с будущим королём Франции Карлом IX и влюбилась в него с первого взгляда. Мария отличалась красотой, образованностью, кротостью; у неё по воспоминаниям современником было «круглое лицо, красивого разреза живые глаза, хорошей пропорции нос, маленький рот, восхитительно очерченная нижняя часть лица». Карл был очарован молодой фламандкой и увёз её в Париж. Здесь Мария сначала была камеристкой младшей сестры короля принцессы Маргариты, затем работала в Лувре, а после Варфоломеевской ночи, в результате которой чуть не была убита, жила в замке Файе. Несмотря на статус официальной фаворитки Мари Туше изменяла Карлу, в том числе с полководцем Блез де Монлюком.
У Карла и Марии родилось двое детей, и отношения влюблённых продолжались даже после того как осенью 1570 г. король по воле своей матери женился на австрийской принцессе Елизавете Габсбург. Несмотря на то что Елизавета считалась в те времена красивейшей принцессой Европы, Карл не мог забыть очаровательную Мари Туше и при первой же возможности мчался к фаворитке. Но в 1574 г. король тяжело заболел и 30 мая скончался от плеврита. После смерти возлюбленного в 1578 г. Туше вышла замуж за Франсуа де Бальзака, маркиза д’Антрага, губернатора Орлеана. браке Мари родила двух дочерей.
Дети
От короля Карла IX:
- сын (умер в младенчестве);
- Шарль де Валуа (1573-1650) - граф Овернский, герцог Ангулемский, граф де Понтье, пэр Франции.
От Франсуа де Бальзака:
- Екатерина Генриетта де Бальзак д"Антраг (1579-1633) - маркиза де Верней, фаворитка французского короля Генриха IV, мать двоих его внебрачных детей;
- Мария Шарлотта де Бальзак (1588-1664) - любовница Франсуа де Бассомпьера, маршала Франции, мать его сына Луи де Бассомпьера, епископа Сентского.
туше мариинский, туше марио, туше марица, туше мария
Всё, как в сказке начиналось. Простая девушка, дочь лейтенанта Жана Туше, служившего помощником наместника в Орлеанском суде, и его жены Марии Мати, случайно познакомилась с будущим королем Франции. Было это осенью 1566г то ли на балу, в честь приехавшего в Орлеан принца, то ли на охоте, устроенной по тому же поводу. Ей было 17, ему 16, и говорят, это была любовь с первого взгляда.
Родословное древо Марии Туше и её детей
Мария отличалась красотой, образованностью, кротостью; по воспоминаниям современником, у неё было «круглое лицо, красивого разреза живые глаза, хорошей пропорции нос, маленький рот, восхитительно очерченная нижняя часть лица ».
Мари Туше (Художник - François Quesnel, 1574г)
Карл был очарован молодой фламандкой и увёз её в Париж. Их отношения были долгими. В художественных произведениях пишут, что эту связь окутывала тайна, но это не так. Мари была официальной фавориткой Карла. Она служила камеристкой младшей сестры короля принцессы Маргариты, той самой будущей королевы Марго, затем работала в Лувре. Примерно в эти годы Мария родила мальчика, который не выжил.
Вскоре грозная королева мать решила женить сына. Осенью 1570 г. король женился на, по отзывам современников, красивейшей принцессе Европы - австрийской принцессе Елизавете Габсбург.
Елизавета Габсбург, портрет кисти Франсуа Клуэ, 1571г
Но Карл не мог забыть очаровательную Мари Туше и при первой же возможности мчался к фаворитке. Нельзя сказать, что Мари по прежнему любила короля столь же страстно, как в начале их связи. Увы, но известно, что Мари Туше изменяла Карлу, в том числе с полководцем Блез де Монлюком. В страшную Варфоломеевскую ночь жизнь Мари была на волоске, но она уцелела и переехала в замок Файе.
В 1573 году Мари родила от короля сына, его назвали Шарль де Валуа. Позже он станет графом Овернским, герцогом Ангулемским, графом де Понтье, и пэром Франции. Бабушка, суровая Екатерина Медичи, отпишет ему, незаконному внуку, в наследство огромные владения. Дядя, Генрих III, будет его опекать, а умирая в 1589 году вручит Шарля доброй воле своего наследника Генриха IV, и тот тоже станет его добрым покровителем. Но это всё потом, а пока... наступает суровый 1574 год.
Мари Туше с сыном, гравюра 19 века
В 1574 г. король Карл IX тяжело заболел и 30 мая скончался от плеврита. Что было причиной плеврита, отравление, как пишут, или что иное - версий множество. Но Мари Туше с годовалым сыном осталась одна.
Такая очаровательная женщина, да ещё с сыном короля на руках... конечно, претенденты не заставили ждать. В 1578 г. Туше вышла замуж за Франсуа де Бальзака, маркиза д’Антрага, губернатора Орлеана. В браке Мари родила двух дочерей - Екатерину Генриетту и Марию Шарлотту. Что интересно, обе дочери пошли по стопам матери, одна стала любовницей французского короля Генриха IV, а другая - любовницей Франсуа де Бассомпьера, маршала Франции.
Екатерина Генриетта де Бальзак д’Антраг, дочь Мари Туше, любовница Генриха IV (Художник неизвестен)
Ох, нелегкая у Мари получилась старость. Она всё время вытаскивала старшенькую из всяческих политических передряг - та страсть как хотела стать королевой Франции и участвовала во всех соответствующих заговорах (но это отдельная история). Младшая была потише, но тоже хороша.
Умерла Мари Туше в 1638 году, в возрасте 89 лет, пережив свою старшую дочь на 5 лет.
Мария Туше
До шестнадцати лет Карл IX, мечтавший только о Марии Стюарт, оставался девственником. Впрочем, кое-какие достоинства у него, по-видимому, были, потому что, по свидетельству современников, «все дамы двора постоянно вились вокруг него, всегда готовые предложить свою любовь».
Его полное безразличие к девицам выглядело столь необычно, что однажды мадам де Монпансье сказала ему по этому поводу что-то ироничное.
Задетый насмешкой, молодой король ответил, «что если бы он взялся ухаживать, то смог бы всех дам научить такому, что они бы пожалели, что разбудили спящего льва».
И тут же начал «любезничать направо и налево», чтобы показать, на что он способен, и чтобы заткнуть рот всем этим гугенотам, которые обвиняют его в том, будто он предаётся гнусному пороку, принёсшему славу Содому.
Потом было ещё немало интриг и забав, увлекавших на короткое время короля, пока, наконец, однажды осенью 1566 года он не встретил в Орлеане, во время охоты, молодую девушку своего возраста, в которую сразу влюбился. Её звали Мария Туше. Отец девушки служил помощником наместника в судебном округе Орлеана. У Марии Туше, необыкновенно красивой, если верить мемуаристу, «было круглое лицо, красивого разреза живые глаза, хорошей пропорции нос, маленький рот и восхитительно очерченная нижняя часть лица». Другой современник добавил, что «она была красива, умна и жизнерадостна». Сохранился её портрет кисти Клюэ, с которого на нас смотрит довольно упитанная особа с великолепными плечами и одним из тех бюстов, от которых у мужчин появляется зуд в ладонях.
Увидев, что перед ним добыча, достойная отнюдь не простых смертных, молодой монарх пожелал заполучить её к себе в постель той же ночью.
Эта ночь оказалась решающей в её судьбе. Марии Туше. Фламандка показала себя искусной в любовных играх, и на следующий же день Карл IX, совершенно покорённый её обаянием, попросил свою сестру Маргариту взять юную орлеанку к себе в камеристки, чтобы она могла следовать повсюду за королевским двором.
С тех пор придворные только и видели короля прогуливающимся со своей любовницей в зелёных кущах Шамбора, Блуа, Амбуаза, Шеей; простой же народ, живший в долине Луары, не замедлил сочинить по этому поводу насмешливую песенку.
Карл IX, безумно влюблённый в Марию, в основном был занят только тем, что изливал ей свои чувства. Удивительно, до чего же деликатен был со своей любовницей этот от природы угрюмый и на редкость жестокий молодой человек. Однажды он явился к ней и показал маленький листок бумаги, на котором Мария Туше прочла: «Я околдовываю всё».
Видя, что она не поняла смысла этих слов, он пояснил: «Это анаграмма вашего имени, которую я только что придумал».
Вероятно, бурных ночей с королём и проявлений нежности с его стороны было недостаточно пылкой Марии, поскольку она не прерывала отношений с первым любовником, Монлюком.
Разумеется, нашлись доброхоты, рассказавшие об этой связи королю. Он страшно расстроился и попытался выяснить, как велика степень его невезения. Однажды вечером ему сообщили, что изменница прячет в кошельке, подвешенном на поясе, любовное письмо от Монлюка. И тут же в голове у короля созрел хитроумный план, как заполучить это письмо.
Выйдя из покоев в притворно-весёлом настроении, он заявил, что прямо сейчас устраивает обед, на который приглашает несколько хорошеньких дам. В числе приглашённых была, разумеется, и Мария. После чего приказал капитану Лашамбру привести к нему дюжину самых ловких в своём ремесле воров-карманников с тем, чтобы они незаметно срезали с пояса всех дам, сидевших за столом, их кошельки и доставили их все до одного к нему в спальню.
Когда стол был накрыт, король посадил Марию Туше рядом с собой, чтобы она не успела перепрятать письмо, которое ему так хотелось получить. Карманники с блеском выполнили порученное им дело, и Лашамбр, как ему и было приказано, отнёс добычу в спальню короля.
Принцу Карлу было нетрудно отличить кошелёк любовницы от всех других кошельков. Он поспешно открыл его и нашёл там письмо, о котором ему говорили. На другой день он показал его своей неверной подруге, которая попыталась уверить короля в том, что письмо адресовано не ей, потому что в нём не было подписи. К сожалению, она не могла не признать остальных своих вещиц, лежавших в кошельке вместе с письмом, и в конце концов раскаялась в своём обмане, плача и моля о прощении.
В письме не было ничего важного, и король пообещал обо всём забыть, если Мария даст слово окончательно порвать с Монлюком. Обрадовавшись тому, что так легко отделалась, красавица поклялась никогда больше не встречаться с этим человеком и своё слово сдержала.
Как ни странно, после этого инцидента Карл воспылал ещё большей страстью к своей любовнице. Всячески стараясь ей понравиться, он решил заняться политикой, стать ярким деятелем, управлять государством, короче, стать подлинным королём, несмотря на враждебное отношение Екатерины Медичи, желавшей править безраздельно.
Польщённая тем, что любовник повёл себя как настоящий мужчина, Мария поддержала его и тут же стала заметно влиять на него, особенно в том, что касалось религии. Поскольку сама она была гугеноткой, ей казалось, что дружеское сближение Карла IX и протестантских вождей может в конце концов привести к примирению, а значит, и к общему миру.
По её совету он оказал хороший приём адмиралу Колиньи, с которым Екатерина в то время вела переговоры. Но старый адмирал был большим хитрецом. Ему удалось склонить на свою сторону Карла и вовлечь в свою игру. Слабый, постоянно жаждавший нравиться Марии король дал обвести себя вокруг пальца Колиньи, который в обмен на приветливые улыбки и пустые обещания добился больших уступок. В самый разгар преследований протестантов и предания их пыткам адмирал вошёл в состав частного совета короля, получил в дар сто пятьдесят тысяч ливров, а также аббатство с доходом в двадцать тысяч ливров.
Его власть при дворе вскоре стала такой значительной, что Екатерина Медичи забеспокоилась. Она прекрасно знала, что именно Марии Туше интриган Колиньи обязан своим положением. Следовательно, надо было немедленно устранить орлеанку, а для этого женить Карла на дочери австрийского императора Елизавете.
Елизавета сразу влюбилась в своего супруга. Она то и дело норовила затащить его в уголок за камином, чтобы всласть нацеловаться, не обращая внимания на насмешливые улыбки двоих братьев короля, которых такая показная нежность сильно забавляла.
Что касается Карла, то он хотя и радовался появлению этой обаятельной блондинки с изящным станом, но не настолько, чтобы забыть о пышных прелестях Марии Туше. И при первой же возможности он мчался в Орлеан, куда ей пришлось возвратиться.
Увидев его, Мария поняла, что отныне у неё не будет соперниц. Но всё же попросила показать портрет Елизаветы. Король показал миниатюру, которую носил при себе. Мария просияла: «Немка меня не пугает», - сказала она. И оказалась права в своём оптимизме, потому что Карл никогда больше с ней не расставался. Так что вопреки тому, на что рассчитывала королева-мать, Мария сохранила всё своё влияние на короля, а Колиньи продолжал пользоваться милостями, словно был принцем крови.
В 1574 году здоровье Карла IX резко ухудшилось. Короля пришлось перевезти в Венсенский замок, который тогда считался местом отдыха. Однажды вечером Мария Туше пришла проведать его и осталась ночевать. Эта ночь стала роковой для больного туберкулёзом короля. Один из историков утверждал, что он ускорил свою смерть любовными утехами. Как бы там ни было, король умер 30 мая 1574 года в возрасте двадцати четырёх лет.
Мария Туше прожила долгую и счастливую жизнь и умерла в возрасте 89 лет.
